Причины и начало гражданской войны
Прошло 90 лет, когда на территории Большесосновского района прошла Гражданская война между сторонниками Советской власти и ее противниками.
Причины гражданской войны можно разделить на внутренние и внешние.
Победа рабочих и крестьян (солдат) в Великой Октябрьской революции в Петербурге, в Москве и других городах, установление Советской власти вызвала ненависть к новой власти значительной части населения. Владельцы заводов, фабрик, банков, земли потеряли свои богатства, а с ними и свою власть в стране и начали упорную борьбу за возврат старого порядка, за ликвидацию Советской власти.
В истории многих государств были революции и Гражданские войны, отличающиеся от обычных войн жестокостью, поворотом противоборствующих сторон.
Борьба против Советской власти в России началась почти сразу после октябрьской революции, организаторами ее были царские генералы и атаманы, но их выступления были успешно подавлены. На этом могла бы закончится Гражданская война, если бы не вмешались интервенты разных государств.
В нашем крае революционные преобразования проходили в феврале – марте 1918 года, когда создавались Советы в уездах и волостях. Крестьяне еще плохо представляли, как они будут жить без царя, куда их поведут новые власти. В уезде и волостях активно работали агитаторы разных партий. Основными партиями были эсеры и большевики. На волостных собраниях и сходах крестьян во время выборов депутатов Советов, членов исполкомов шли жаркие споры. Своих кандидатов выдвигали кулаки, их сторонники, своих кандидатов выдвигали от бедных крестьян. В спорах дело доходило до ругани, оскорблений и до рукопашной. В большинстве случаев благодаря численному преимуществу бедняков и середняков проходили в Совет их кандидаты.
Большую роль на этих собраниях играли солдаты, вернувшиеся домой с Первой мировой войны и представители рабочих.
Для защиты новой власти стали создавать красногвардейские отряды. Казалось, что новая власть утвердилась в наших местах. Но тут вмешивается большая мировая политика, начинается иностранная интервенция.
6 марта 1918г. в Мурманске высаживаются английские войска, в апреле японские и американские войска высаживаются во Владивостоке, а 25 мая 1918г. был организован мятеж Чехословацкого корпуса, сформированного из пленных чехов и словаков для отправки их домой через Владивосток. Части этого корпуса растянулись по железной дороге от Пензы до Владивостока. Везде они разгоняли Советы и восстанавливали старую власть. Так началась в России Гражданская война и интервенция, она охватила всю территорию и принесла народам России страдания, разруху и гибель многих людей.
Советская власть в 1918г. переживала тяжелый голод, в городах и в армии не хватало хлеба, продуктов. Крестьяне придерживали хлеб, т. к. сами были не уверены в своей судьбе. В стране стали проводить жестокую продовольственную разверстку. По волостям и деревням давали твердое задание собрать определенное количество хлеба. У крестьян забирали хлеб по низкой цене, часто бесплатно, запретили торговлю, ввели прямо распределение продуктов. Для проведения продразверстки создавались продотряды из рабочих, комитеты бедноту, как органы диктатуры пролетариата, в деревне они часто подменяли орган Советской власти. Все это вызывало недовольство крестьян-середняков и, конечно, кулаков. И послужило социальной базой контрреволюции.
Стали вспыхивать местные мятежи против Советской власти, а для их подавления формировались красногвардейские отряды из добровольцев. Такие отряды были созданы в Большой Соснове, Кленовке, Петропавловске, Чисто Переволоке, Черновском. Наиболее боеспособным и многочисленным был отряд братьев Лещевых в Кленовской волости, который сыграл большую роль в установлении Советской власти на территории Большесосновского района, части Очерского района.
Вот несколько примеров. В селе Тойкино Сарапульского уезда Вятской губернии белогвардейский офицер получил поддержку местного духовенства, кулаков, создал народную дружину, разогнал волисполком, установил свою власть в Тойкино. Народная дружина вооружилась и готова была поддержать воткинское восстание.
Кленовский красногвардейский отряд получил распоряжение восстановить Советскую власть в Тойкинской волости. Конная группа красногвардейцев под командованием А.И.Лещева выехала в Тойкино. Дружинники, видимо, ждали нападения и встретили красногвардейцев огнем из винтовок и ружей, пять человек было ранено. Красногвардейцы ответили огнем и выбили дружинников из села. Несколько человек арестовали и отправили под конвоем в Оханск. При наведении порядка в селе, красногвардейцы обнаружили в подвали местной церкви склад оружия, изъяли его. Часть оружия передали активистам села для охраны вол исполкома, часть оружия взяли на вооружение своего отряда. Афанасий Иванович привел в Тойкино собрание, избрали новый волисполком, помог организовать его работу, обеспечить охрану села и отряд вернулся в Кленовку.
Подобная ситуация сложилась в Черновской волости. Там для борьбы с воткинскими мятежниками объявили мобилизацию мужчин. Мобилизация проходила с трудом. Работы в крестьянском хозяйстве всегда много, а тут еще началась уборка урожая. Идти в армию не хотелось. Этим воспользовались противники Советской власти, стали спаивать мобилизованных самогоном, агитировали не подчиняться Советской власти, организовали беспорядки, разогнали волисполком, хотели создать свою власть.
Ночью 17 августа в Кленовке получили сообщение о беспорядках в Черновском и распоряжение немедленно выехать в Черновское. Отряд подняли по тревоге, объявили приказ о движении в Черновское, восстановить там Советскую власть. Конный отряд численностью в 50 человек без особых происшествий за ночь преодолели более сорока верст пути по полевым дорогам через Макары, Корелы и в 6 часов утра были на окраине села Черновское.
Разделились на две группы, в село направили разведчиков. Одна группа подошла к мосту, разведчики сообщили, что в селе спокойно, мятежников не обнаружили. Вторая группа переплавилась через Сиву выше моста и вошла в село со стороны огородов. Из разговора с одной женщиной у колодца выяснилось, что организаторы беспорядков выехали из села. Отряд под командованием А.И. Лещева вошел в село, расквартировался, выставили караулы, отдохнули.
В волисполком А.И.Лещев принимал сочувствующих, выявлял обстановку в селе, готовил сход граждан в селе. На второй день собрание граждан проходило в жарких спорах, взаимных обвинениях и разоблачениях, с большим трудом был избран новый состав волисполкома, распределили обязанности, помогли в начале работы.
Пробыли красногвардейцы в Черновском три дня, помогли новым членам волисполкома навести порядок в селе, организовать его охрану и срочно выехали в Кленовку, т. к. Там уже получили известие о восстании против Советской власти в Сепычевской волости. Надо было выполнять новый приказ о подавлении нового более крупного вооруженного восстания на северо-западе Оханского уезда.
В селе Сепыч подпрапорщик В.И.Мальцев с помощью кулаков и духовенства вел агитацию против Советской власти, готовил вооруженное восстание, формировал полк народной армии, назначал командиров, мешал мобилизации мужчин в красную армию.
17 августа 1918г. Когда местный отряд Красной гвардии ушел в соседнее село Кулигу, повстанцы в Сепыче захватили власть, нарушили связь, спилили телефонные столбы, подготовили оружие, по улицам ходили возбужденные мужчины с ружьями, с косами, вилами, винтовками, ломами и кричали «Бей большевиков! Бей красноармейцев!». Ловили членов вол исполкома, сочувствующих, били палками, кистенями, нагайками, пинали, топтали, избитых бросали в подвал, в погреба, туда же бросали трупы. Разграбили кооперативную лавку, бесплатно раздавали табак, крупу, сахар, другие товары, чтобы привлечь крестьян к восстанию. На другой день к восстанию в Сепыче присоединились Новопутинская, Вознесенская, Усть-Бабинская волости Оханского уезда. Часть восставших направили в сторону села кулиги, чтобы встретить отряд красногвардейцев. Они вынудили его отступить в сторону деревни Микишина.
Восставшие концентрировали свои силы в селе Сепыч, укрепили его оборону, на церкви поставили наблюдателя, они ждали для вооружения восставших оружие. Но железнодорожники станции Бородулино обнаружили вагон с оружием и отправили его в Верещагино. Восставшие узнали об этом и сильно расстроились, стали вымещать свою злобу на пленных. Председателя вол исполкома Прохора Жданова облили керосином и подожгли, тело его бросили в болото у деревни Горбуновой. Замучили уполномоченного Верещагинского исполкома Николая Конева, волостных комиссаров Никона Конева и Андрея Петракова. Члена волисполкома Севастьяна Елохова привязали за ноги к седлам лошадей и разорвали пополам. Руководил пытками и убийствами солдат А.Ф.Селиванов.
Четыре дня хозяйничали восставшие, замучили и убили 46 человек красногвардейцев и советских работников. Сотни семей коммунистов, сочувствующих было подвергнуто порке. Первыми, кто узнал о восстание в Сепыче, были коммунисты Усть-Буба, они создали штаб по борьбе с восставшими северных волостей Оханского уезда под руководством Тронова. Но своими силами идти на Сепыч они не решились, а пошел на соединение с Верещагинским отрядом.
Только вечером 20 августа сводный красногвардейский отряд выступил из Верещагина. В это время на левом фланге появился красногвардейский отряд А.И.Лещева из Кленовки. Они у деревни Большетурово натолкнулись на сборище мятежников, скрывавшихся в лесу, который они быстро окружили и вступили в переделку. Мятежники поняли, что сопротивление бесполезно, стали сдаваться. Двадцать человек взяли в заложники, остальных разоружили и отпустили. После этого пошли через Токари на станцию Бородулино, закрыть сепычевским повстанцам путь к отступлению. У деревни Палиной красногвардейцы атаковали конный отряд сепычевцев. Под ударами красногвардейцев Кленовки отряд мятежников был рассеян. Токаринская волость была очищена от восставших. На рассвете 21 августа красногвардейские отряды завязали бой на окраине села Сепыч, понесли большие потери и отступили. Во время боя молодой красногвардеец Филипп Маркушев ворвался в село, чтобы спасти отца, попавшего в руки восставших, раненный был схвачен мятежниками. На допросах его истязали на глазах отца. Пыток Маркушев не выдержал, погиб как герой. Весь день 21 августа шел бой, были потери с обеих сторон. Вечером Тронов собрал всех кавалеристов и направил их в обход села. Ночь прошла спокойно.
22 августа с юга подошел Оханский отряд И.В.Вожакова. Он предложил повстанцам сдаться, чтобы не проливать кровь и послал бывшего уездного писаря Завьялова парламентером. Оказалось, что ночью главари восстания и часть повстанцев убежали из Сепыча. Оставшиеся в Сепыче мятежники начали сдаваться. 22 августа отряды вступили в село, на месте пыток нашли трупы замученных людей. По всем направлениям красногвардейские отряды искали и вылавливали в лесах разбежавшихся участников восстания.
25 августа из Перми прибыл отряд ГубЧК со следственной комиссией под председательством следователя Комольцова. Она признала виновными участников восстания 83 человека, почти половину из них расстреляли, остальных отправили в тюрьмы. Многих подвергли штрафу. Комиссия установила причины, которые вызвали восстание.
Мятежники в южных волостях Оханского уезда под влиянием успехов Воткинских повстанцев были предупреждены активными действиями красногвардейцев, хотя агитаторы от восставших появлялись в Большой Соснове, Кленовке, Петропавловске и Черновском.
Ижевско-Воткинское восстание
Самым крупным выступлением против Советской власти в наших края было Ижевско-Воткинское восстание. Оно началось и ширилось под воздействием успехов восставшего чехословацкого корпуса, который по всей Сибирской железной дороге от Пензы до Владивостока разогнал ревкомы, советы и создавал антисоветские правительства. Это воодушевило недовольных советской властью в Ижевске и Воткинске. Подготовку к выступлению эсеров проводили в безобидной на первый взгляд организации «Союз фронтовиков». Из своих сторонников они составляли группы, сводили их в роты, батальоны и полки, которые составили народную армию восставших. В июле и августе 1918 г. они сформировали пятидесятитысячную армию. Главнокомандующим стал бывший заводской конторщик штабс-капитан царской армии Григорий Юрьев, начальником штаба был штабс-капитан Шадрин, начальником контрразведки Близоруков. При штабе восставших постоянно находились представители англо-американских сил: полковники разведывательных органов американцы Сорганин и Д. Маркони. Они принимали участие в организации мятежа, расходовали большие деньги на содержание армии. Они планировали прорыв из Воткинска на Шаркан, Дебесы и Кез, чтобы перекрыть движение по тракту и по железной дороге, сорвать снабжение Восточного фронта, продвинуться дальше на Север. Второе направление военных действий было на Восток, вверх по Каме на Частые, Оханск и Пермь. Здесь они быстро продвинулись и заняли Бабкинскую, Ножовскую, Бердышевскую, Шлыковскую, Полозовскую и часть Черновской волости.
Чтобы остановить наступление мятежников, спешно сформировались сводные военные отряды. В Оханске такой отряд создали под командованием В.И. Носова, вооружили бойцов отряда разнокалиберным оружием и двинулись на Черновское. В Черновском в это время подняли голову контрреволюционные элементы, активными борцами против черновского ревкома были купцы Гороховы, Никоновы, Кошкаровы, Терехины, Ивановы. В деревне Песьянка кулаки расправились с Черновским военным комиссаром Пестрениным. Членов Черновского ревкома Петрова, Нельзина, Телегина, Малышева открыто запугивали, угрожая расправой. Павла Телегина, который руководил группой членов Совета в проведении продразверстки в Черновской волости, кулаки зверски убили, вспороли живот, забили живот зерном («Вот тебе зерно получай!»), бросили жертву у дороги в поле. У местных активистов не хватило сил, чтобы дать решительный отпор вооруженным бандитам. В этот момент в Черновское из Оханска прибыл красногвардейский отряд Владимира Ивановича Носова. Опираясь на поддержку местного населения отряд вступил в решительную борьбу с мятежниками. Носов покорял население Черновского личной храбростью, умением сплотить и повести за собой людей. К Оханскому отряду Носова присоединились отряды из Чистой Переволоки отряд Феофанова, Пихтовский, отряд Сапегина, Острожский Нецветаева и под общим руководством В.И. Носова отряд выступил из Черновского. Во взаимодействии с Осинской группой красных войск и Вятской группой вели бои с повстанцами, заняли участок фронта от Шлыков до Тойкино, с боями продвигали к Воткинску. Шли ожесточенные бои на территории нашего района, часто без поддержки местного населения. Крестьяне верили слухам, о зверствах красных, эти слухи распространяло духовенство в своих проповедях, о том, что большевики – это немцы, «Германы», которые хотят уничтожить всех русских. Вот пример. Красные после тяжелого боя заняли деревню Талица, хотели собрать митинг, но на площадь пришли несколько женщин. «Где остальные?» — спросил Носов у одной женщины. После томительной паузы ответила она: «Ушли с нашими…» «А мы кто?» — спросил Носов. Женщина с трудом ответила: «Говорят, вы Германы…» Тут к ней подходит один красногвардеец и спрашивает: «Тетя Лида, а меня знаешь?» «Микола! Тимофеевны сын…» — узнала она. Тут подошли к ней еще несколько бойцов из этой деревни. Женщины поняли, что их обманули. Потом мы отступили из Талицы и брали ее снова, тогда все жители деревни были дома. Вскоре красные задержали двух шпионов. Красногвардейцы, которым поручили расстрелять их, воспротивились. «Кого расстреливать?» — обратились они к Носову. «Смотрите, у них руки в мозолях. Они, может, по несознательности». Так красногвардейцы выступили в защиту своих врагов. Через несколько дней этих бойцов послали с пакетами в соседний отряд. Вскоре Носову сообщили, что их захватили у деревни Селиваново, изрубили их на мелкие куски и выбросили в яму. Когда нашли их останки, трудно было представить, что недавно у этой кучке окровавленных кусочков были два взрослых человека.
По случаю похорон этих бойцов в Черновском был митинг. Рядом с двумя гробами стоял рогоженный куль. Тысяча людей стояла рядом около трибуны и молча слушала выступающих бойцов и командиров. Когда из рогоженного куля стали перекладывать в гробы останки зарубленных, закричали и заплакали женщины, глухо застонали мужики. После похорон у штаба отряда образовалась очередь мужчин, подростков, стариков – все хотели вступить в отряд Носова.
Красногвардейцы с боями продвигались к Воткинску, заняли Полозово, Вахрино, Лисью, расположенную на высоком берегу реки Сива. Погода была ужасной, шли дожди, дороги разбиты, холод, ночью подмерзало. По сведениям разведки за лесом и в деревне Вахрино противника не было. Вдруг вечером загремели выстрелы в расположении Ижевского отряда, который прикрывал правый фланг отрядов Носова. Со стороны деревни Вахрино двигалась лавина неприятельской конницы. Стрельба сложилась слева, справа, даже в тылу отряда. Кажется отряд окружен. Носов в бинокль видел, как к Лисье мчится группа всадников, это были его разведчики, они сообщили, что они перехватили пакет Дробинину, в котором узнали, что пехота противника прорвала фронт и обходит отряд с тыла, мы зажаты. Выход был один: форсировать реку Сиву. Ветер гнал снежинки, красногвардейцы под огнем пулеметов и винтовок снимали с себя одежду и подняв оружие над головой, бросались в ледяную воду, переходили на другой берег. Многих потеряли во время переправы, но большая часть бойцов собралась. В темноте добрались до Бердышева и увидели, что село горит, значит там противник. Круто повернули на Пикули, но и там красногвардейцев встретили пулеметным огнем. Тогда решили обходить деревни, дороги по полям, лесам, вышли к Большой Соснове.
Носов решил выяснить обстановку, связался со штабом 2-й армии, с Оханским уездным исполкомом. Там считали, что у Лисьи они перешли всем отрядом на сторону восставших и в месте с ними движутся на Оханск. Там поднялась паника. Пришлось Носову объясняться. В Оханске Носов получил подкрепление. Очерский отряд, отряд морской пехоты, отряд ВЧК, коммунистический отряд Оханска и две роты осинских татар и вышел в новое наступление от с. Черновского.
По другой версии, по воспоминания бывшего разведчика особой Вятской дивизии Ф. Жужгова, основной силой, сдерживающей наступление воткинских повстанцев на Черновское и Большую Соснову был сводный отряд И.Р. Журавлева. Посланец питерских рабочих Иван Радионович Журавлев в Петропавловске в августе 1818г. сформировал отряд красногвардейцев, обеспечивал революционный порядок в Петропавловской волости. Чувствуя какую опасность представляют воткинские мятежники И.Р. Журавлев и И.Д. Рубцов провели большую работу по мобилизации в отряд крестьян – бедняков и революционно настроенных солдат-фронтовиков. Петропавловск стал прифронтовым селом. К Петропавловскому отряду присоединились отряды Пермской губернии: Мотовилихинский Каракулова до 300 человек, Кленовский Лещева 150 человек, Очерский Корсакова 200 человек. Оханский Носова до 250 человек, Черновской Микрюкова и Нельзина до 100 человек, Большесосновский Титова до 160 человек. Во главе объединенного отряда стал Журавлев И.Р., с комиссаром и разведчиком И.Д. Рубцовым. Этот отряд подчинялся особой Вятской дивизии Медведева. 20 августа отряд занял линию фронта Елово, Шабуры, Марасаны, Зюзино. От Зюзино линию заняли полки особой Вятской дивизии, которая входила в состав 2-й Красной армииВ.И. Шорина. Чтобы сковать военные силы белогвардейцев и остановить их наступление красногвардейцы вели упорные бои у Марасан, Красного Яра. Однажды ночью группа журавлевцев и бойцов первого Вятского полка совершили бросок по воткинскому тракту и с ходу взяли село Полозово. Одних пленных взяли около шестисот человек, много винтовок, орудий. В испуге мятежники оставили еще несколько деревень. Но дальше встретили упорное сопротивление и вынуждены были отступить. Упорные бои продолжались. Запомнились бои у села Кельчино, которое несколько раз переходило из рук в руки, красногвардейцы понесли большие потери.
Напоминает об этом братская могила в Кельчино, в которой похоронены многие наши земляки. История гражданской войны на территории мало изучена, события забываются. Остались некоторые воспоминания. Вот одно из них, пенсионера из Красного Яра И. Игонина: «В августе, когда вспыхнуло Ижевско-Воткинское восстание для охраны Черновского от кулацких банд был сформирован красногвардейский отряд под командованием Носова и комиссара Буфетова.
В деревне Плоска была сформирована дружина из 12 человек в основном 17-18 летних ребят. По доносу кулаков из Бердышева внезапно напал белогвардейский отряд до сорока человек. Трем дружинникам И.М. Пестренину, В.К. Семенову, И.А. Пестренину удалось убежать от белых в Черновское, они вступили в носовский отряд. Остальные ребята сдались и перешли служить белогвардейцам. Белые схватили у себя дома красногвардейца Н.Ф. Лялькина и матроса из деревни Сивинская Еф.Д. Попова. Обоих связали, увезли до деревни Песьянки и расстреляли. В сентябре 1918 г. белогвардейские отряды изгнали из наших мест». Не все в этом воспоминании верно, но оно ценно тем, что тут названы люди, которые погибли в гражданской войне.
Упорные бои продолжались на подступах к Воткинску. 7 ноября1918 г. в первую годовщину Октябрьской революции в красногвардейских отрядах и полках особой Вятской дивизии разнеслась весть о взятии Ижевска войсками 2-й армии. По этому поводу сообщили Ленину о взятии штурмом Ижевска. В ответ Ленин послал телеграмму «Приветсвую доблестные красноармейские войска со взятием Ижевска. Поздравляю с годовщиной революции. Да здравствует Советская социалистическая Красная Армия».
Велика была радость красных бойцов. Надо было добить белых в Воткинске, которые усилились за счет остатков ижевской дивизии. Белогвардейцы, чувствуя поражение, уничтожали пленных, которые содержались на реке Вятке в баржах смерти, их там было около четырехсот человек. Их по ночам навещали Юрьев и его старший адъютант Колдыбаев по списку вызывали арестованных по двенадцать человек и под усиленным конвоем уводили к логу у реки за штабелями дров, там их кололи штыками, сбрасывали в лог и забрасывали землей. Чтобы проверить все ли были убиты, старший адъютант освещал яму фонарем и пересчитывал трупы. Чтобы спасти обреченных на смерть через подпольщиков в городе поставили красногвардейцы своих людей дежурными по городу, которые имели право проверять караулы не только в городе, но и на баржах. Сумели передать арестованным, чтобы они подготовились к побегу ночью на 10 ноября. В намеченное время часовые на баржах были сняты, но без шума не обошлось. Шум услышала береговая охрана, подняла стрельбу. Быстро открыли люк, люди поднимались на палубу и бросались в воду, добирались вплавь на другой берег. Некоторые попадали под пули, кого-то выловили, но более трехсот человек спаслось. Среди них были женщины и подростки. Части особой Вятской дивизии начали штурм города и 12 ноября 1918 г. освободили Воткинск, своими глазами увидели результаты белогвардейского порядка. Только в лесу около Воткинска подобрали 123 искалеченных, исколотых штыками трупов мужчин и женщин. Их похоронили на базарной площади в городе.
Главарь восставших Т. Юрьев бежал, многие спаслись в лесах, но их выловили. Бои с воткинскими повстанцами оставили глубокие раны на нашей земле, десятки братских могил красных и белых, сожженные села, деревни, рубцы от ран и побоев. Сильно было подорвано крестьянское хозяйство.
Но этим не закончились переживания нашего населения, с востока надвигалась новая волна гражданской войны. На Урал наступали войска адмирала Колчака. Появился 4 ноября 1918 г. ставленник короля Великобритании адмирал А.В. Колчак в сопровождении главы британской миссии генерала Нокса, американского генерала У. Гревса, французского генерала М. Жанена, сначала в Омском правительстве в качестве военного министра, а потом по совету своих шефов 18 ноября 1918 г. в результате переворота стал главой правительства и вскоре был провозглашен Верховным правителем России. Получил хорошую помощь от союзников, стран Антанты: танки, самолеты, артиллерию, снаряды, пулеметы, винтовки, патроны, одежду, обувь, продукты. Отмобилизовал и обеспечил всем необходимым четырехсот тысячную армию и двинул ее на завоевание Урала и установление своей диктатуры на территории всей России. Ему противостояла формируемая не обученная, плохо вооруженная Красная Армия. Образовался Восточный фронт. В составе фронта действовали 2-я, 3-я, 5-я армии, командующим Восточного фронта был назначен полковник царской армии И.И. Вацетис, после первых неудач на Восточном фронте его заменил С.С. Каменев.
Наступление войск Колчака (1918 – 1919гг)
В эти дни, когда наши красногвардейцы и бойцы 2-й армии вели упорные бои с восставшими белогвардейцами в Ижевске и Воткинске в Сибири происходили серьезные события, определившие дальнейший ход гражданской войны. В Омске появляется ставленник Великобритании адмирал Александр Васильевич Колчак. При поддержке главы британской военной миссии генерала Нокса. Колчак назначается военным министром Омского сибирского правительства, но это его и его покровителей не устраивает и они 18 ноября 1918 года устроили переворот, разогнали эсеровскую Директорию, расправились с членами Учредительного собрания, установили военную диктатуру, объявили А.В. Колчака Верховным правителем России. Пользуясь поддержкой стран Антанты, эту поддержку Колчаку оказывали командующий американским оккупационным корпусом генерал У. Гревс, глава британской военной миссии генерал Нокс, французский генерал Женен. Колчак провел мобилизацию сибирских крестьян, получил от союзников танки, артиллерию, даже аэропланы, снаряды, винтовки, пулеметы, патроны, обмундирование, табак, продукты. Сформировал четырехсот тысячную армию и поставил перед войсками задачу захватить Урал, выйти к Волге, соединиться на Севере с английскими войсками Миллера. А на Волге с войсками Деникина. Ликвидировать Советскую власть в России, вернуть старые порядки. Для этого Колчак создал Западный фронт, на фронт было направлено 150 тысяч солдат и офицеров. Остальные войска были оставлены в Сибири, для охраны и борьбы с партизанами. Командующий Западным фронтов был назначен генерал Сыровы, в состав войск фронта входил корпус белочехов, генерала Гайды, командовал 1-й Сибирской армией генерал Ханжин, 2-й Сибирской армией генерал Епов, дивизиями и корпусами командовали генералы Пепеляев, Вержбицкий, Галицын, Каппель и другие. В армии было много офицеров царской армии. Пользуясь значительным превосходством войска Колчака заняли Новосибирск, Тюмень, Екатеринбург. Помогло быстрому продвижению на запад то, что по железной дороге восстановленной в мае чехи разогнали Советы и расчистили путь Колчаковцам на Урал. Колчаковским войскам на Урале противостояли 2-я армия под командованием В.И. Шорина и 3-я армия под командованием Р.И. Берзина, а потом М.М. Лашевича, обе армии были не укомплектованы, понесли большие потери в боях с мятежниками в Ильинске, Ижевске, Воткинске, плохо обеспечивались патронами, снарядами, одеждой, нехваткой хлеба, продуктов. Обеспечение войск Восточного фронта срывали провокаторы пробравшиеся в Советы, Ревкомы и даже в штабы армий и дивизий. После взятия Екатеринбурга белые войска направились на Пермь. Взять Пермь в обход с севера не получилось, белые были отбиты красными войсками.
Оставалась надежда взять Пермь с южного направления, от Кунгура. Здесь складывалась благоприятная обстановка, красные войска понесли большие потери. Белые имели преимущество двойное-тройное, а на отдельных участках в 8 раз. Но воспользоваться преимуществом не успели. 12 сентября вышел к Кунгуру сводный уральский отряд состоящий из южноуральских рабочих, казаков и крестьян под командованием В.К. Блюхера и Н.Д. Каширина. 10 тысячный отряд с тяжелыми боями прошел по тылам противника 1500 верст от Белорецка до Кунгура и вывел около 6 тысяч беженцев на повозках с женщинами и детьми. За этот героический рейд В.К. Блюхер был награжден первым орденом Красного Знамени. Сводный партизанский отряд объединился с 4 уральской дивизией, 30-й дивизией под командованием В.К. Блюхера, а потом Н.Д. Каширина, смена командиров произошла в Большой Соснове.
По требованию западных хозяев Колчак повел наступление на Пермь и Вятку. Завязались длительные, тяжелые бои за Пермь. Белые почти полностью разгромили 29 дивизию, действующую на левом фланге 30 дивизии. Нелегко пришлось и 30 дивизии, некоторые части потеряли до 50 % личного состава и вынуждены были отступать. 25 декабря1918 г. белые войска вошли в Пермь, красные в беспорядке отступили, оставив белым значительно вооружение, продовольствие. Красные пытались закрепиться на берегах Камы, сдерживали противника, упорно обороняли Оханск, Осу.
Январские бои 1919 года показали, что красные войска сохранили боеспособность и оказывали белым серьезное сопротивление у деревни Полуденной, Усть-Сыны, у ст. Чайковской, у Нытвы, у села Дворецкого, которое несколько раз переходило из рук в руки. Этими боями управлял штаб 30 дивизии, который с 11 января 1919 года находился в Большой Соснове в доме купца Лисина, много пришлось пережить жителям Большой Сосновы в 1919 г. Во время боев под Пермью в селе были запасные части Восточного фронта, расквартированные по селу. Днем они учились военному делу, а по вечерам чистили оружие, готовили вместе с хозяевами пищу из продуктов, полученных в хозвзводе. Утром рано уходили на проверку и занятия. Вскоре запасники ушли на фронт, их сменил стрелковый латышский полк, который оставил у населения тяжелые воспоминания. Они забирали у крестьян хлеб, сено, овес, дрова, все что им понравится, часто применяли против жителей села плети, шомпола. Недовольные Советской властью высказывались открыто: «Смотрите, какие красные-то мородеры!» И вот, когда в село вошли войска 30-й дивизии и ее штаб, обстановка изменилась. В частях был порядок, дисциплина, за мородерство военный суд. Одного красноармейца судили за то, что он взял у хозяина часы и кусок мыла, другого за то, что он взял для политотдела 25 линейную лампу. Штаб 30- й дивизии возглавлял С.П. Цветков, вскоре его сменил Е.Н. Сергеев. Начальником оперативного отдела был П.Д. Каркоданов, потом А.К. Окулович и С.Н. Богомягков, начальником административного отдела Я.М. Суворов, военный комиссар И.А. Суворов, начальник разведки И.М. Александров, заведующим политотделом С.Г. Боголепов, комендант Альбин Жук. При штабе дивизии издавалась газета «Красноармеец», редакция газеты находилась в доме И.А. Смородина. Редактором газеты был большой политический деятель Дмитрий Павлович Норонович. И.А. Смородин выполнял в редакции обязанности корректора. Норонович оставил добрую память у местного населения.
Поддерживать боевой дух бойцов, населения, уверенность в правоте своего дела, в победу над врагом – была задача дивизионной газеты. Молодежь хорошо относилась к красноармейцам, многие вступили в дивизию и честно выполняли свой долг, вели разведку в армии белых, агитацию среди населения. В беседе с сотрудниками газеты Норонович говорил: «Большая Соснова — это, пожалуй, единственное село на Урале, которое так радушно нас принимает, делится всем с нами, чем оно богато…»
«Это верно, — подтвердил сотрудник редакции Колоколов, — вспомнить тяжело как нас встречали и провожали в некоторых селах Урала. Чувствовали, как среди врагов, а здесь все как будто свои люди – тебя они жалеют, тебе стараются помочь».
«Друзья, это можно объяснить тем, что здесь была политическая подготовка, здесь воспитали революционный дух» — заключил беседу Норонович.
Население с пониманием относилось к красногвардейцам. В лазареты постоянно подвозили раненных с фронта . Женщины ухаживали за ними, приносили в лазареты молоко, яички, шаньги, стирали марлю, белье, мыли полы. Старший врач Николай Михайлович Васильев был доволен такой помощью. Белые войска рвались на запад, они создавали ударные группировки на железной дороге и Казанско-Сибирском тракте. Шли тяжелые бои у станции Чайковская, у Нытвы. Линия фронта шла от Усть-Нытвы на Таборы и к Оханску. Стояли сильные бураны, дороги заносило снегом. Пользуясь этим белые каждую ночь на лыжах в белых балахонах совершали вылазки на позиции красных. 29-я дивизия отступала до Карагая и ст. Менделеево. 15, 16 января шли упорные бои за Дворец, село переходило от красных белым и обратно несколько раз. 2-й красноуфимский полк 30 дивизии во взаимодействии со 2-й бригадой 29 дивизии сдерживали наступление белых, 17 января белые овладели деревней Песьянкой, а 19 января после упорного боя ворвались во Дворец, продолжали бой на улицах села и к вечеру заняли его. В результате боев за Дворец полностью был разгромлен штурмовой батальон, осталось три человека, большие потери понесли 2-й и 3-й батальоны Бийского полка. От 3-й роты 3-го батальона осталось только пять человек. Упорные бои продолжались у г. Оханска, который защищала бригада И.Д. Каширина. Начальник 30-й дивизии Н.Д. Каширин со своим штабом оперативно реагировали на обстановку, проводили перегруппировку сил. Затрудняли боевые действия глубокий снег и плохое, легкое обмундирование. 21 и 22 января 1919г. 30 дивизия, выполняя приказ по 3 армии, начала контрнаступление, заняла Нытву, село Шерью, а 29 дивизия освободила Карагай и станцию Менделеево. Но на дальнейшее развитие успеха не было сил. Против почти 30 тысячного противника на фронте дивизии, в дивизии было 11 тысяч штыков и сабель. В беспрерывных январских боях измотаны были силы с обеих сторон и наступил период затишья, в это время шло переформирование, перегруппировка войск, шла подготовка к новым боям, к мартовскому наступлению. Единственный участок фронта, где шли беспрерывные бои,это было под Оханском, где 2-я бригада И.Д. Каширина обороняла Оханск. Здесь были разбиты Новониколаевский полк белых, его сменили свежие силы. 15 февраля 1919 года верховный правитель адмирал Колчак поставил перед Западным фронтом задачу к началу апреля Сибирской армии взять Сарапул, Воткинск. Ижевск. Западной армии взять Бирск, Стерлитамак, помочь Оренбургской армии генерала Дутова. Они начали наступление 5 марта, в день передачи командования 3 армии красных от М.М. Лашевича С.А. Меженинову, надеясь, что новый командарм еще не разобрался в обстановке. На 29 и 30-ю дивизии двинулся 1-й корпус генерала Пепеляева, а на 28-ю дивизию справа 3-й Сибирский корпус генерала Вержбицкого. Ожесточенные бои разгорелись у села Андреевка и деревни Заонохово, стремились в Оханске 2-ю бригаду И.Д. Каширина. 6 марта наступление белых продолжалось у Андреевки, Казанки, Окуловки. 7 марта белые стремились перерезать тракт Оханск-Большая Соснова у села Острожки, а из Пихтовки они наступали на Левино, выйти на тракт у с. Тараканово. В это время кавалерия и два батальона пехоты вышли на линию Черновское – М-Соснова, против подразделения 17-го Уральского и 1-го Оренбургского полков Красной Армии. А 63 осташковский полк отошел к Большой Соснове. Только в это время был отдан приказ 2-й бригаде отойти на линию Федорово-Павловск, отходили по лесным дорогам, дороги узкие, снег глубокий. Одна подвода застревала, задерживала движение других, такие подводы сбрасывали в снег, верховые с большим трудом объезжали обоз. Противник неотступно шел по пятам. 8 марта Оханск заняли белые войска. Связь между бригадами 30-й дивизии потерялась. Штаб в Большой Соснове оказался критическом положении. Пришлось принимать срочные меры, ставить на фронт этапные команды, прикрывать отход обозов, артиллерии, тыловых учреждений. Вот как вспоминает события этих дней И.А. Смородин:
Большой печалью и тревогой отозвалась весть о прорыве фронта под Оханском. Нужно было спешно отступать, вывозить все ценное, особенно лазареты, так как распространился слух, что колчаковцы вырезают или расстреливают всех военнопленных. Срочно мобилизуется все конное поголовье ближайших селений. Находилось немало таких, которые прятали лошадей, сами скрывались. Из Оханска, Острожки, Дубровы шли подводы с больными и ранеными бойцами, ценным имуществом уездных учреждений. Телеграф приносит весть одну тревожней другой: белые в Острожке, в Дуброво, занимают Очер, показались у Черновского. Ясно, что Большую Соснову со штабом дивизии берут в кольцо. Началось отступление на Кленовку, Дебесы. Выставлены были заграждения по тракту в сторону Оханска, по направлению к Очеру, Черновскому. Село быстро пустеет. Что не могли вывезти, уничтожали. В ночь на 21 марта в селе вряд ли кто спал, но огни не зажигали. С часу на час в страхе ожидали белых. Но ночь прошла спокойно. Утром разведка сообщила, что из Дубровы главные силы пошли на Очер, а часть на Чистую Переволоку. Да, в лоб на Большую Соснову не идут, боятся напороться на крупные силы, идут в обход. Часов в 11 дня из Малой Сосновы показались отряды белых, но встреченные огнем из пулеметов, отступили, остались на снегу до 70 человек убитыми (близ Шубинского леса). Через час по селу начала бить неприятельская артиллерия из трех и шести дюймовых орудий. Красная артиллерия дала ответ тем же из Подкукуя. Неприятельские снаряды рвались главным образом в Подгорице, Околодке, кое-кто был ранен, начались пожары, но их общими усилиями быстро ликвидировали. На окраинах строчили пулеметы. Артиллерийская дуэль продолжалась до самого вечера. К ночи красные заграждения были сняты и отошли к Кленовке. Наступила вторая жуткая ночь. Белые шли на лыжах окольными путями по двум направлениям: на верхний конец села около больницы и на Околоток со стороны Суходольской рощи. Утром уже хозяйничали белые» — так записал в своих воспоминаниях И.А. Смородин.
Штаб 30-й дивизии покинул Большую Соснову в 24 часа и остановился в селе Дебесы. В это время скончался отец братьев Кашириных бессменный атаман Верхнеуральской станицы Дмитрий Иванович Каширин. Заслуженный атаман был похоронен в селе Петропавловском. 7 марта Красные начали отступление из Оханска, а 8 марта в Оханск вошли белые. (Здесь даты даны по старому стилю, а у Смородина по новому). Ситуация при отступлении была сложной, связь со штабами была нарушена, отступление красных часто переходило в паническое бегство, отступали часто без причин.
В донесении политпредставителя 63-го осташевского полка Бурмистрова сказано: «Село Большое Сосновское было покинуто без всякого давления врага. Был ли об этом приказ не известно. Вечером 6 марта 3-й батальон направился из с. Тараканово в Левино, там вступили в бой с противником и отступили. Из Сосновы полк разбрелся по разным дорогам и собрался 9 марта в деревне Заболотной. В тот же день по приказу полк отошел к деревне Шамары, оттуда в село Кленовку и был там до 12 марта. Отступление в беспорядке было не только 63-го осташевского полка но и малышевского 17-го уральского полков. От 63-го полка осталось из семисот штыков не более трехсот. Штаб и обоз были целы. Команда связи 63-го полка попала в Дебесы и не знала где полк. 11 марта 2-й барабинский полк белых наступил на Петропавловское, но был отбит. После отступления белых на строну красных перешли 13 солдат белой армии, они спрятались под мостом и когда войска прошли они вышли и сдались красным, среди них 6 красноармейцев попавших в плен к белым 17 февраля. Из политдонесения представителя малышевского полка видно, как отступал полк 6 по 12 марта. «После боя 6-7 марта полк отступал, подразделения двигались в разброд до Малой и Большой Сосновы. В Малой Соснове часть солдат полка остановилась, дали отпор белым и с боями стал отходить на Запад. По пути валялись ящики со снарядами, патронами, из-за недостатка подвод. 9 марта штаб полка был в Большой Соснове. 11 марта полк отбил наступление противника, взял 20 пленных и 2 пулемета. Утром 12 марта первый батальон малышевского полка занимал село Петропавловское и отбил наступление превосходящего противника, но из-за слабости соседнего 17-го уральского полка и паники и беспорядков в 63-м полку им пришлось отступить, при этом попал в западню и выбрался благодаря героизму красноармейцев. 18 марта Н.Д. Каширин приказал остатки 63-го осташевского полка влить во 2-й горный полк. 8 марта части 4-й бригады Н.Д. Томина занимала фронт от Пашура – Лягушино – Раззорилово, Киприно, Баклуши, Большие Кизели, Заболото, Шамары, Заурал. 2-я бригада занимала фронт от Юрково до Павловска. В эти дни был приказ армии о наступлении на фланг белых в направлении Большой Сосновы конной бригаде Акулова и 1-й бригаде 29-й дивизии, но они этот приказ не выполнили, отступили в тыл. Конники Акулова отошли не известив 3-ю бригаду 30-й дивизии И.С. Павлищева, поэтому противник окружил 1-й уральский полк в Очере, который до 4 часов утра 12 марта героически бился с белыми и с трудом вышел из окружения в деревню Лужково. 9 марта противник потеснил у села Черновского 1-й оренбургский полк Степана Разина и 17-й уральский полк до села Марасаны на линию Кукушкино-Черепаны. 10 марта 4-я бригада Н.Д. Томина занимала фронт от Потки на Петропавловск, Кленовку. Белые в Черновском концентрировали силы для наступления на Воткинск.
11 марта 4-я бригада 30-й стрелковой дивизии занимала деревни: Корелы, Медвежата, Макары, Кукушкино. В 3 часа утра два батальона белых пошли на Петропавловское, но были разбиты, потеряли 26 человек убитыми, 23 ранено, 21 попали в плен, взяли 2 пулемета, винтовки. В 4 часа утра 12 марта белые вновь атаковали красных в Петропавловске, но отступили с большими потерями. Вечером белые взяли Тойкино.
Бой под Кленовкой
Одной из ярких станиц гражданской войны на территории нашего района была оборона села Кленовка. Село находится на Казанско-Сибирской дороге, занимает выгодное положение на возвышенности и подходы к селу с востока, откуда наступали белогвардейские войска, хорошо просматривались и обстреливались. Это был последний рубеж на территории Пермской губернии. После неорганизованного отступления красные войска сосредоточились в Заболотово, Шамарах, Зауралье.
9 марта 1919г. Заняли рубежи от деревни Ераничи, Большетурово, Кленовка, Талая, окопались, расставили огневые средства. Жители села и ближних деревень активно помогали красногвардейцам чистить дороги, рыть окопы. Красногвардейцы отряда братьев Лещевых, которые были оставлены в Кленовке, влились в 269 полк 30 стрелковой дивизии, а штаб отряда эвакуировался в г.Уржум с архивом Кленовского волисполкома. При формировании реки в повозку с архивом попал снаряд и он пострадал от взрыва, остатки архива были сданы в Уржуме и где-то затерялись. Василий Иванович Лещев остался в Уржуме в распоряжении Средне-Камского ревкома.
10 марта белогвардейские войска предприняли первую попытку занять Кленовку, но были отбиты. Это было на рассвете, когда цепи белых двигались по дороге и снежному полю в весть рост. Они не ожидали сильного сопротивления, считая, что красные в предыдущих боях были ослаблены. Красноармейцы подпустили наступающих почти вплотную и открыли дружный огонь из винтовок и двух пулеметов. Перекрестным огнем положили белогвардейцев в снег и заставили отступить. На снегу остались убитые и тяжело раненные. После этого белые повели артиллерийский обстрел позиций красноармейцев и села. Через несколько часов белые пошли в новую атаку на позиции красных, но и она была отбита с большими потерями наступающих. До позднего вечера шел ожесточенный бой. На следующее утро атаки возобновились, шли упорные бои на разных участках фронта. Наступление на Кленовку вел I Новониколаевский полк белых,а отстаивали село бойцы Володарского и Малышевского полков 30-й стрелковой дивизии.
13 марта ожесточенные бои продолжались, противник потерял в этот день 30 человек убитыми, 89 человек пленными, два пулемета и 168 винтовок. Такие атаки на Кленовку продолжались ежедневно то со стороны деревни Заложный, то со стороны Макаров, а чаще со стороны деревни Чепкизы, где были сосредоточены, видимо, основные силы белогвардейцев, они несли большие потери, но продолжали наступать.
Однажды белые подошли почти вплотную к окопам красных и командир роты И.Никитин решил поговорить с колчаковцами. Он вышел из окопа и стал убеждать белых солдат перейти в Красную армию, говорил, что Колчак долго не продержится у власти, что его власть, как власть помещиков и капиталистов свое отслужила, народ ее не примет, а власть Советов победит. Рабочие и крестьяне построят новую жизнь. Во время этих переговоров белогвардейский офицер приказал расстрелять красного командира. Затрещали выстрелы, но Никитин благополучно вернулся в свой окоп, видимо, простые слова были понятны солдатам и они стреляли в небо. Ночью белые отступили, на снегу остались новые трупы белогвардейцев. Потом несколько дней было спокойно.
Белые решили провести перегруппировку, под Кленовкой оказался II-й Барабинский полк усиленный артиллерией. 16 марта белые выпустили по Кленовке 65 снарядов начали новое наступление двумя цепями, и были опять отбит. Наступали на Кленовку и деревню Большетурово, но все попытки овладеть ими и занять позиции красных не имели успеха, хотя противник вводил в бой новые силы.
Потери в боях под Кленовкой несли и красногвардейцы, но убитых подбирали и хоронили, а раненных лечили в госпитале, который находился в кирпичной школе, а часть раненных отправляли в село Чепуц, где были тыловые части красных. Были потери и в селе. Однажды снаряд попал в дом Плюхина Ивана Степановича, в котором было расквартировано несколько солдат красных. Снаряд пробил крышу, потолок и разорвался в доме, один солдат погиб, а один был тяжело ранен. В дом Богданова Степана попал снаряд, пробил печь, но не разорвался. Многие дома в селе были разбиты снарядами, попал снаряд и в дом купца Утемова, где находился штаб полка. Скатившимся с крыши снегом завалило женщину. Сильно разбито было здание школы, где был лазарет. У красных было мало пушек, поэтому они, чтобы создать у противника впечатление, что в селе есть артиллерия, стреляли из двух-трех пушек в одном конце села по деревне Чепкизы, а с другого конца села и от деревни Петрово по деревне Макары.
Во время боев под Кленовкой многие жители села попрятались в кирпичных зданиях, в подвалах своих домов, и если надо было, выходили, помогали красноармейцам копать окопы, чистить дороги. Снегу в этот год выпало много. Готовили пищу, топили бани, возили военные грузы, стирали белье, марлю для госпиталя. Село ежедневно подвергалось артиллерийскому обстрелу. 20 марта по нему вели огонь из 122 миллиметровых гаубиц в течение двух с половиной часов. Колчаковское командование было недовольно остановкой наступления под Кленовкой и требовало быстрее взять село. Здесь были отбиты с большими потерями атаки I-го Новониколаевского, II-го Барабинского и III-го Барнаульского сибирских полков. Оборона Кленовки была хорошо организована и красноармейцы героически отстаивали свои рубежи.
22 марта из опроса пленных выяснилось, что в районе Кленовки действует штурмовой батальон, сформированный из лучших рот Новониколаевского, Барабинского, Енисейского и Барнаульского полков, разведчиками и пулеметчиками у них были мобилизованные из Пермской губернии. Батальон был сформирован в Перми и направлен на фронт под Кленовку, сначала в качестве резерва наступающих полков. Батальон двигался на фронт через Очер, где командир I-го Сибирского корпуса генерал Пепеляев устроил 17 марта смотр войскам I-й Сибирской дивизии. Штурмовики в английской форме с черными погонами, обшитыми по краям бело-зеленым шнуром, приняли участие в смотре и были направлены под Кленовку. За этим батальоном последовал второй штурмовой батальон. Четыре роты из мобилизованных пермяков по 200 – 250 штыков, с английскими, французскими и американскими винтовками, пулеметами, гранатами, представляли грозную силу.
Концентрируя ударную группу войск у Кленовки, противник готовился к наступлению, отвлекающий удар и прорыв фронта планировали у села Петропавловского. Планы наступления белых разрабатывал штаб I-й Сибирской дивизии, находившийся в Очере. Новые атаки свежих сил белогвардейцев были успешно отбиты. Последние попытки белых на правом фланге принесли им первый успех, они заняли деревни Малатурово, Большетурово, но получили отпор у деревни Ераничи и вынуждены были остановиться. Белые успешно наступали и левым флангом, продвинулись до села Шаркан Сарапульского уезда, по железной дороге заняли станцию Бородулино, наступали на Кузьму.
В районе села Кленовки создалась угрожающая обстановка, полки могли попасть в окружение, если Казанский тракт в районе села Дебесы будет перекрыт. Богоявленско-Архангельский полк под командованием М.В.Калмыкова получил приказ об отступлении к деревне Малые Кизели – Мишенки. Тыловые части остановились у села Чепца. Красноармейцы еще три дня обеспечивали отход войск, спали в одежде, не распрягали лошадей. Белые не проявляли настойчивости, поэтому все подразделения спокойно покинули Кленовку, штаб полка остановился в селе Чепца.
9 апреля 1919г. последние бойцы уехали из села (Кленовка). В селе стало пусто, тихо, но белые еще не решались войти в село, только через несколько часов появились разведчики, проскакали по улице с погонами и еловыми ветками в шапках. После этого в село вошли белые войска. Под штаб полка белые заняли тот же дом Утемовых, где был штаб полка красных. В Кленовке были слышны выстрелы на северо-западе, там шел упорный бой у деревни Дробины, где бойцы Володарского полка оказали сопротивление и на сутки задержали наступление белых.
Жизнь крестьян при колчаковцах
В Большой Соснове по воспоминаниям И.А.Смородина, в первый день пребывания белых войск в селе начались допросы, аресты, расправы.
В дом И.А.Смородина пришли два белогвардейца и потребовали, чтобы Смородин немедленно явился к коменданту. Жена заявила, что муж болен, лежит вторую неделю. А заболел потому, что простудился на площади во время митинга 8 марта и заболел воспалением легких. Когда встал вопрос об эвакуации, врач Любовь Константиновна Сосновская заявила, что больного везти нельзя, не выживет. Сотрудники редакции достали из ревкома справку, что Смородин освобожден от мобилизации по возрасту (более 45 лет) и освобожден от эвакуации по болезни. Волостной писарь Дерюшев врач Сосновская взялись защищать Смородина от могущих быть неприятностей со стороны белых. Наронович и его сотрудники, прощаясь дали клятву, что ели белые убьют Смородина, то они в десятеро отомстят врагу и поручили ему поддерживать в народе уверенность в скорое возвращение красных в Соснову, что Советская власть победит, как власть самого народа.
Часа через два после ухода белогвардейцев, пришли в дом два офицера с тремя солдатами и произвели такой допрос:
— Вы коммунист?
— Нет, беспартийный, сочувствующий, как и все рядовые люди.
— Много ли здесь было красных?
— Очень много, все село было занято войсками, но сколько, мне неизвестно.
— Каково их настроение?
— Они уверены в победе.
— Ха-ха-ха! Уверены в победе, а бежат. Нет, их песня спета! Что было в вашем доме?
— Сначала редакция газеты, а последние дни – телеграф.
— Что от них осталось? Нет ли спрятанных людей?
— Ничего и никого.
Они обшарили весь дом, подвале, на чердаке, даже во двое, один офицер взял у Смороджина справку от ревкома и спросил:
— Вы председатель Потребительского общества?
— Да.
— Какой запас у вас керосина, спичек и табаку?
— Керосина две бочки, спичек один ящик, а табаку нет.
— Дайте записку на выдачу всего этого, мы заплатим.
Получив записку, офицер ушел. Через три дня опять пришли офицер и три солдата. Произвелитщательный обыск в шкафах, в ящиках, в постели, на сеновале, бродили в огороде по снегу, искали признаки следов. Оказалось, что им кто-то нашептал, что Смородин большевик и у него что-то припрятано из книг и документов. Позже выяснилось, что относительно его партийности допрашивали духовенство, торговцев, отрубщиков – хуторян, волостного писаря и многих селян. Только поп Стефан Пьянков, да церковный староста Иван Максимович Вахрушев уверял, что Смородин коммунист, а остальные отрицали. Крепко защищали смородина, волостной писарь Дерюшев и купец Владимир Лобашов. Белые говорили: «Если коммунист, расстреляем, а если «запасной» сочувствующий – отдерем плетями на площади». Жизнь и честь Смородина была на волоске.
Первоначально арестовано было в селе и в ближайших деревнях волости до ста человек. Арестованы были как члены семей коммунистов, добровольцев, командиров Красной Армии, другие как работники советских учреждений, а многие как сочувствующие красным. Одних били плетьми, заставляли выполнять самую грязную работу. У других конфисковали имущество, а некоторых отправляли в качестве заложников в г. Пермь (Иван Михайлович Куляпин, д. Юрково), откуда почти никто не вернулся. При отступлении белые одних расстреляли, а других около 500 человек сожгли в нефтяной барже. Много было горя причинено населению, но этим еще крепче белые создали симпатии к красным.
Жила в Большой Соснове семья Алексея Григорьевича Волкова, сын его Михаил был первым председателем Оханского уездного исполнительного комитета, в революционной борьбе потерял свое здоровье, заболел и умер. С почестями был похоронен в церковной ограде.
По воспоминаниям дочери Марии Алексеевны (Волковой) Гладких. Когда белые пришли в Соснову, и узнали, где живет отец Михаила, отправили его в обоз с лошадью, а в доме устроили свой штаб. В конце марта Алексей Григорьевич вернулся домой без лошади, белые заставили его убрать тело сына их церковной ограды. Помогать ему запретили. В церкви шла служба, а отец раскапывал могилу сына. Когда гроб выкопал, было уже поздно, хоронить решил на другой день. Вести гроб, волостной староста с трудом но дал лошадь. На кладбище, со свежему следу нашел могилу, в которой накануне похоронили колчаковца. Алексей Григорьевич подкопал, до могила гроб тащил по насту, отпускал один с большим трудом. Могилу зарыл и сравнял, чтобы было не заметно, где похоронен сын.
Память о колчаковцах осталась в Чистой Переволоке из воспоминаний И.А.Смородина. Мужчины призывного возраста все ушли с красными, в селе остались их семьи. Белые решили выместить злобу на членах семей добровольцев, коммунистов. Среди арестованных было семь женщин. Вызывают их на допросы, издеваются, раздевают их, рассматривают, хохочут, двух изнасиловали. Наступила весна, разлились реки, разыгралась река Сива, открыли мельничные шлюзы, вода бьется, хлещет, заглушает голоса людей.
В селе праздник – Пасха. Все справляют его, на церкви колокольный звон. Батюшка обходит офицеров: «Христос воскрес!» — «Воистину воскрес!» — отвечают ему полупьяные голоса. Первый день Пасхи в селе прошел тихо, чинно. На улицах немного народу, только мальчишки прудили ручьи и непринужденно кричали. На второй день на улицах появляются пьяные солдаты. Комендант приказал, чтобы не мешали веселью, село ожило, кое-где стали раздаваться песни. После обеда на улице показалась группа пьяных офицеров и остановилась на мельничном мосту, наблюдали как льдины надвигались на ледорезы и ныряли в шлюз.
«Надо завтра, пожалуй, выступать, отдохнули и вперед» — говорит один офицер.
«А куда баб девать? С собой не возьмешь, отпустить неладно, много знают» — говорит другой.
«Куда девать? В реку надо послать мыться» — с насмешкой говорит третий.
«Правильно!» — чуть не хором согласились остальные.
Десяток солдат послали за обреченными, сидевшими в кутузке волостного правления. Их было двое, одна из них молодая учительница Суворова, лет 23, она эвакуировалась с советскими рабочими, но доехав до села Чепца, вернулась обратно. Она у знакомых оставила двухлетнего сына, не вынесла разлуки материнская любовь. «Не будут же беспартийную беспокоить, не звери же они» — думала о белых. Но не прошло и двух часов после возвращения, как ее арестовали, издевались над ней большое, чем над другими.
И вот солдаты тащат под руки женщин, они сопротивляются как могут. Раздавался крик и плач. Не доходя до моста Суворова упала. Солдаты потащили ее за ноги. При входе на мост солдаты образовали живую цепь. К ним протиснулся без шапки старик и кричит: «Господа офицеры, ради праздника Христова, не губите их, не проливайте невинную кровь. Ответ Богу придется давать за душу христианскую! Отпустите, детные они». «Дедушка, у них души нет, это еретички окаянные, души только у верующих. За этих ответа перед Богом не будет» — ответили ему.
На мельничной площади в истерике бьется старушка, мать одной обреченной. Вода бьется, вздымает огромные волны. «Живо, ребята», — скомандовал поручик. Солдаты взяли за руки и за ноги одну из женщин, раскачали и бросили через перила. Взмахнула руками и погрузилась в ревущую струю шлюза. Народ ахнул. Женщина показалась еще раза два на волнах и исчезла.
«Ну-ка, ребята, поставьте эту на ноги и высадите за перила, пусть сама скачет!» — приказал офицер. Суворова отчаянно сопротивлялась, ухватилась руками за перила. Тогда один из офицеров со всей силы ударил ее по лицу наганом, и она вниз головой полетела в воду. Стон, рев раздавался в толпе среди женщин. «Расходись!» — скомандовал поручик и солдаты погнали публику.
Среди ночи, когда все село спало, в крайнюю избушку за плотиной кто-то осторожно постучал. «Кто там?» — послышались за дверями. «Пусти, Ивановна, — это я, Суворова» — был ответ. Хозяйка обезумела, приняв ее за приведенье. «Не бойся, это я живая» — и рассказала, как она очутилась у берега под кустами, заползла в баню и вот сейчас сюда пришла. «Прихрани меня, голубушка, денечек, век не забуду. Завтра ночью уду к своим в Епишата».
Ивановна согласилась на день спрятать ее на сеновале. Впотьмах накормила молоком и легла спать, а уснуть не может, дрожит, пугается при каждом шорохе. «Ох, узнают белые и меня в омут бросят. Дай посоветуюсь с соседом, он человек хороший» — думает Ивановна и идет к соседу, крепкому мужику, сообщает новости, а тот с этой новостью в штаб белых. Суворова еще спит, приходит офицер с двумя солдатами. Тащат ее снова на мост, колют штыками в грудь и бросают в воду.
Месяца два спустя вернулись красные. Волисполкома решил искать труп Суворовой. Нашли его за километр от села. По остаткам истлевшей одежды родные узнали Суворову.
Теперь посмотрим как наводили порядок белые в Кленовке.
Белые после занятия села, считали, что в Кленовке жило много коммунистов и сразу стали их искать. Первое время жители показывали, что коммунисты живут на другом конце села, упорно не называли дома красногвардейцев. Но нашлись, кто хотел выслужиться перед новой властью, начали сообщать о семьях красногвардейцев. Начались расправы, хватали женщин, стариков, пытали их на допросах в волостном правлении, после этого бросали в холодный подвал. Поступили арестованные из деревень Корелы, Макары, Щипицы. Без порки плетьми не обошлась ни одна семья красногвардейцев.
До конца своей жизни носили следы от белогвардейских нагаек Таисья Ивановна Пермякова, Анна Карповна Калашникова и другие.
Белым удалось схватить некоторых красногвардейцев, которые остались дома, для работы в тылу. Так в застенках волостного правления у белых оказались Вяткин Михаил Гаврилович и его отец. Их ежедневно вызывали на допросы, пытки. Все жители деревни Макаров написали просьбу и подписали ее, чтобы не мучили, а отпустили старика на поруки всей деревни. Его привезли в соседнюю деревню Корелы, там кулаки устроили над ним расправу. Избили на улице при скоплении народа, окровавленного завернули в полотно и отправили домой. А сына Михаила Гавриловича еще мучили несколько дней в Кленовке, обессиленного привязали за ноги к седлу белогвардейской лошади и утащили к Пухаревскому садку, там его добили.
В деревне Щипицы был схвачен Иван Данилович Щипицын за то, его сыновья Сергей, Яков, Давид были в Кленовском красногвардейском отряде. Его также не выдали на поруки деревни, замучили и добили у Пухаревского садка. В этом месте было убито и добито около десяти человек, хоронить родственникам не разрешали, угрожая расстрелом.
Когда белые узнали, что в церковной ограде похоронены красногвардейцы, жертвы кулацких восстании в Сепыче, в Ильинске, Воткинске, погибших в боях под Кленовкой, они собрали родственников этих жертв, заставили их выкапывать гробы с трупами и на самой плохой лошади перевезти их на скотское кладбище. Только в пятидесятилетие Октябрьской революции останки этих людей перевезли на площадь в центре села.
Кроме этого белогвардейца конфисковали имущество и сожгли несколько хозяйств в Кленовке и деревнях. Около деревни Ераничи был схвачен красногвардеец Федор Григорьевич Пермяков, белые его расстреляли, мерзлый труп воткнули головой в снег и предупредили, чтобы к нему не подходили, если кто попытается его похоронить – расстрел. Недели через две кто-то ночью похоронил его около ветряной мельницы. Когда пришли красные, на могилу положили камень с надписью.
В конце апреля стал активно таять снег и на полях под Кленовкой стали вытаивать трупы белогвардейцев, которые не успели похоронить во время боев белые, пока они не начали разлагаться на весеннем солнце, их надо было срочно собирать хоронить. Колчаковские власти дали распоряжение чтобы от каждой деревни назначили человека с лошадью, чтобы собрать и похоронить эти трупы.
По воспоминаниям моей тети Дарьи Андреевны Вагановой, ее назначили от деревни оброчной на эту работу, ей тогда было девятнадцать лет. Утром запрягла лошадь и приехала в Кленовку. Около волостного правления собралось много подвод из деревень, всем дали задание, поделили на группы, дали направление. Она попала в группу в сторону деревни Чепкизы. Надо было подобрать в поле 3 – 4 трупа и привезти их в Кленовку к церкви. Надо было съездить четыре раза в день, а в ближние поля пять раз. Пока ехали по дороге, было легко. Трупов вытаяло много, но добраться до них по глубокому сырому снегу было трудно. Снег грудило перед санями, лошадь с большим трудом тащила сани. Трупы еще не оттаяли, были в самых неудобных позах, завалить тяжелей труп на сани стоило больших усилий. С большим трудом она подобрала три трупа, развернулась и по проложенному следу возвратилась в село. Там мужчины встречали подводы и укладывали трупы в штабеля. Рядовых укладывали к стене церкви, а офицеров отдельно, для них делали гробы. Уже поздно вечером подъехала она к церкви четвертый раз. Устала лошадь, стала сама от работы и от неприятного переживания. Домой возвращаться не было сил. Договорилась на квартире переночевать, накормить лошадь. Утром встала, напоила, накормила лошадь и ко времени была у волостного правления. На второй день она выпросилась ехать за трупами в сторону Малотурово, в поле у мусульманского кладбища.
Превозмогая неприязнь к трупам собрала три трупа, привезла их в Кленовку, у церкви штабель трупов уже вырос больше метра высотой. Больше сил и настроения собирать и возить трупы не было. Она решила бросить эту работу. Но куда ехать? Домой нельзя – там сразу найдут и вернут в Кленовку, да еще накажут. Решила ехать в деревню Божонки за Малотурово. Там жили знакомые, могли на время спрятать ее с лошадью. Так и сделала. Знакомые приняли ее, прожила у них больше недели. Но надо было возвращаться домой, готовиться к весенней посевной, да и дома беспокоятся, потеряли ее с лошадью. Решила вернуться домой. К этому времени трупы свезли и похоронили. Говорили, что еще находили их после таяния снега.
Трудно и унизительной была весна 1919г. Землю кулаков, церкви, купцов были розданы беднякам. Колчаковцы вернули ее старым хозяевам, многие остались без земли. Кулаки и купцы вернули себе не только землю, но и власть, заставили бедняков работать на них. Крестьяне убедились, что им принесла колчаковская власть, поэтому с нетерпением ждали возвращения красных.
Пенсионер из Плоски И.Игонин вспоминал, что когда Плоску заняли белые начали расправы над семьями красногвардейцев, добровольцев. На площади у пожарной застрелили 16-летнего Илью Гуляева за то, что его братья ушли добровольцами в Красную Армию, а жену красноармейца Абрама Васильевича Кожина после пыток изгнали из своего дома. А сам Абрам Васильевич во время наступления красных был послан в разведку в Потку. Ночью в своем доме не обнаружил свою семью и попросил соседей временно укрыть его, он не знал, что тут поселилась семья белогвардейца. Они побежали в деревню сообщить, что коммунист пришел. Кожину пришлось бежать в болото, но спастись не удалось. Белогвардейцы из этой же деревни поймали его, связали и привели в деревню, привязали к столбу и начали избивать шомполами, без сознания увезли в поле и закололи штыками, бросили в яму.
При отступлении белые оказывали сопротивление, готовили окопы для обороны. В деревне Кузнецы офицер собрал молодых женщин и девок и вывел за деревню и показывая на озимые посевы сказал: «Пойдем копать вон на то поле». Они отказывались: «Мы сеяли-сеяли, а сейчас топтать и копать! Мы не пойдем!». «Добром не пойдете, силой заставим!». Шли прямо по посевам, но тут к офицеру подъехал верховой с пакетом. Прочитав пакет, офицер предложил: «Ну, девки, для начала спойте песню, а тогда уж копать», «Ах ты, белая шкура! Издеваешься еще над нами» — закричала Евдокия, подскакивая к нему с поднятой лопатой, — сейчас раскрою тебе башку!». Офицер переменился на лице, выхватил пистолет, да как бабахнет к верху. «Ну кто хочет пулю в лоб, подходи!». Все притихли. Умирать никому неохота. «А ну, марш все в деревню!». Все бросились в деревню. На другой день услышали стрельбу. Стреляли с церковной колокольни в Пермяках. Все попрятались, кто куда. Видят едут верхом на конях, кто на подводах с пулеметами. По деревне прогнали быстро. А под вечер появились красные.
В связи с жизнью крестьян в период колчаковской власти уместно о безвременной гибели братьев Онориных Александре и Федоре из деревни Вавилово Чистопереволочной волости. Федор участвовал в первой мировой войне, пришел домой без ноги. Дома его назначили начальником почты, был секретарем большевистской ячейки. В период наступления белых на Переволоку он следил а эвакуацией ценностей и семей красноармейцев, а сам эвакуироваться не успел. На окраине села его схватили белые, избили, раздели и за магазейными амбарами расстреляли. Чудом спаслась от смерти жена Агриппина Афанасьевны. Ее несколько раз водили на допрос, угрожали, заставляли раскапывать могилы красногвардейцев, но она никого не выдала. С помощью верных людей ночью ушла из села. Тогда колчаковцы схватили братьев. На допросах били, от побоев оба скончались. Александр недолго пережил их, во время изъятия излишков хлеба в деревне Лыково, кулаки схватили его, били, от побоев он скончался в 1922 году.
Хорошо, что недолго продержалась колчаковская власть в наших селах, в июне вернулись кранные.
Последние бои при отступлении
Обстановка на фронте 30 дивизии все более осложнялась. Части дивизии бессменно находились на передовых позициях, вели упорные бои с превосходящими силами противника, несли значительные потери, теряли лучшие силы, а на пополнение получали малоопытных или неопытных бойцов. О положении в дивизиях в конце марта 1919 г. видно по донесениям политотдела дивизии, штаб которой находился в селе Дебесы. Вот сводка от 21 марта:
«В Белорецком полку не хватает хлеба, фуража, под деревней Уваровой полк в бою с белогвардейцами потерял 150 человек.
2-й Горный полк отвели в резерв, в полку осталось 250 штыков, а до отступления было 800 штыков.
17-й Уральский полк во время отступления вел себя организованно. Был случай, когда 9 бойцов удерживали участок от наступающих длительное время. 17 марта полк занял пять деревень, но в полку осталось из 1800 бойцов 300 человек. Богоявленско-Архангельский полк, отступал в полном порядке, мобилизовал по пути мужское население… Из недочетов: недостаток транспорта и плохое обмундирование. Однако при всех этих невзгодах листовки противника не влияют на бойцов. На некоторых участках фронта началось братание с солдатами противника. 21 марта их представители подошли к нашей заставе на близкое расстояние, попросили табаку, обещая взамен дать вина и белого хлеба. На вопрос: «За что воюете?» — отвечали: «За министерство!». Наши разъясняли задачи Красной Армии. Переговоры шли целый день. Как только офицеры покидали передовую линию, белые солдаты вновь подходили к нашим заставам».
А вот что сообщалось в донесении от 31 марта:
«Богоявленско-Архангельский полк, обороняющий село Кленовку. 27 марта отбил сильное наступление белых войск, захватил шесть пулеметов, взял 30 пленных. Некоторые из белых солдат пытались сдаться в плен, но офицеры стреляли им в спины. Рядовые солдаты недовольны братоубийственной войной и только жестокая дисциплина заставляет их идти в наступление. У белых порют солдат плетьми, бьют шомполами. У белых пособий семьям не дают, семьи голодают. На жизнь Колчака, по слухам, было уже два покушения, и караульную службу теперь несут войска интервентов. В полку нет шинелей, белья, обуви. Нечем одеть и вооружить прибывающих мобилизованных, а на фронте нужда в свежих силах.
1-й Уральский полк 30 марта вел наступление, опрокинул противника, взял три пулемета, 10 пленных, в их числе штабс-капитана.
17-й Уральский полк оказался в очень трудном положении. Батальон коммунаров должен был наступать совместно с Мальшевским полком , но тот отступил, не предупредив батальон 17-го полка. Его белые обошли и открыли по нему огонь с фланга и тыла. Батальон потерял половину бойцов, погибли все командиры. Настроение у оставшихся бойцов батальона подавленное.
31 марта бойцы Белорецкого полка в захваченном окопе нашли зарывшегося в снег солдата белых. Он рассказывал, что колчаковцы при захвате пленных мобилизованных отправляют в тыл, а добровольцев и коммунистов расстреливают.
За время мартовского наступления белой армии белые заняли всю Пермскую губернию и вошли в Вятскую. Для дальнейшего наступления белогвардейцы подтягивали на фронт свежие силы.
Перед Красной Армией появились Воткинская дивизия, сформированная из участников Воткинского восстания 1918 года, 11-1 и 15-1 Сибирские полки. Кроме этого в районе села Черновское – Лягушино прибыл Верхотурский полк с четырьмя 76 миллиметровыми орудьями, который 6 апреля начал наступление на Воткинск, преодолевая упорное сопротивление красных в селе Верхние Кивары. Село дважды переходило из рук в руки и оставалось за бойцами 30-й дивизии. Но силы были не равны. Белые прорвали фронт на стыке 2-й и 3-й армиями 8 апреля и на второй день ворвались в Воткинск. Красные здесь потеряли часть войск 2 армии, штаб 7-й дивизии, с трудом удалось спасти штаб 21 дивизии. Развивая успех, белые 10 апреля заняли город Сарапул. Не могли остановить наступление белых остатки 7-й дивизии и ослабленные части 21 дивизии. 13 апреля красные войска остановили Ижевский завод.
В связи со сложившейся обстановкой последние солдаты оставили 9 апреля село Кленовку под угрозой окружения, отошли на линию Усть-Медлы-Кизес. Богоявленско-Архангельский полк пытался контратаковать, но вынужден был отступить. 11 апреля белые войска вошли в село Дебесы. А части 30-й дивизии отошли от Дебес на запад 15-20 километров и продолжали вести оборонительные бои у сел Пешкашур, Верхний Устем, Порез. В этом бою был смертельно ранен командир 3-й бригады 30-й дивизии Иван Степанович Павлищев. Его с почестями похоронили в городе Вятке.
Западная армия белых генерала Ханжина развивала успех на юге Восточного фронта 4 апреля они заняли Стерлитамак, 8 апреля Белебей, 10 апреля Бугульму, 16 апреля Бугуруслан, 25 апреля Чистополь. Белые войска нацелились на Казань и Самару, чтобы соединиться с армией Деникина. Создалась реальная угроза после объединения сил контрреволюции и интервентов Советской власти в центре России. Но и у белой армии были свои проблемы. Хотя в результате мартовского и апрельского наступления заняли всю территорию Прикамья, но понесли большие потери, армия постепенно теряла боеспособность, а задачи, поставленные перед армией Верховным правителем России А.В. Колчаком были не выполнены:
1. Красную армию не разбили,
2. Вятку и Котлас не взяли,
3. С интервентами севера и войсками Деникина не соединились.
В Сибири разгоралась партизанская борьба, приходилось значительные силы отвлекать на подавление партизанского движения.
Чтобы остановить наступление белой армии, руководство Советской России принимает меры по укреплению армии Восточного фронта. Проходит мобилизация в армию рабочих, членов профсоюза – 60 тысяч человек, коммунистов – 20 тысяч человек, комсомольцев – 3 тысячи человек, оказывается помощь вооружением, боеприпасами, создается Волжская военная флотилия. На фронте идет переформирование, создаются две группы войск: Южная под командованием М.В. Фрунзе и Северная под командованием В.И. Шарина. В 30-й дивизии вместо четырех создали три бригады. Богоявленско-Архангельский полк вошел в состав третьей бригады. Под влиянием весенней распутицы на фронте наступило некоторое затишье, но армии готовились к новым сражениям. Составляли планы военных действий, определяли направления главных ударов. Командование Восточного фронта по результатам боев в марте и апреле пришло к выводу, что наиболее целесообразно выбрать направление главного удара на Уфу, важный узел железных дорог. Успех наступления на Уфу обеспечивал безопасность Оренбурга и Казани. Пермское или Оренбургское направления наступления не решали тех задач, которые решало наступление войск на Уфу. Выполнение этой задачи ложилось на Южную группу войск Восточного фронта.
Разрабатывался план наступления и командованием колчаковских войск. С этой целью 6 мая А.В. Колчак выехал на Западный фронт. В Екатеринбурге его встречал командующий Сибирской армии генерал Гайда. Там Колчак провел военное совещание, после этого провел совещание с промышленниками Урала, а 12 мая был уже на Уфимском фронте, 13 мая посетил части Западной армии Ханжина, 14-15 работал в штабе Западной армии. 16 мая был в Оренбургской армии Дутова. 17 мая отбыл в Омск.
Изучив обстановку на своем фронте Колчак пришел к выводу, что более перспективный Северный вариант наступления, т.к. на южном участке фронта белые вынуждены были отступать. За этот вариант наступления выступало военное министерство Англии, которое еще 4 мая дало указание своим экспедиционным войскам в Архангельске: «Подготовить к лету 1919 года все условия для начала наступления на Котлас, в целях соединения с Сибирской армией генерала Гайды в этом пункте».
Великобритания послала на котласскую операцию 8000 солдат и офицеров, создала сильную флотилию на Северной Двине. Они планировали перебросить в Архангельск для пополнения местных частей 675 русских офицеров и 23 тысячи солдат-сибиряков, возвращавшихся из германского плена. Военное министерство Британии послали генералу Айрондсайду в Архангельск сообщение:
«Получена телеграмма от военного атташе в Сибири генерала Нокса:
а) Казань и Вятка должны быть заняты Сибирской армией. Группа войск начнет наступление в Северном направлении дл соединения с архангельскими силами.
б) Западная армия займет правый берег Волги от Казани до Самары.
в) Затем эти армии начнут наступление на Москву. Колчак считает, что открытие пути на Двине будет достаточным, чтобы не зависеть от Сибирской железной дороги в летние месяцы. Соединение с Деникиным не является столь важным…»
Гайда перевел штаб армии в Пермь, чтобы ближе руководить наступлением. На фронте военные действия активизировались.
Части 25-й чапаевской дивизии, 31-й дивизии и казачья бригада И.Д. Каширина прорвали фронт белых между 3-м и 6-м корпусами и вышли в тыл 3-го корпуса у железнодорожной станции Сарай-Гир. Здесь казачьей бригаде сдались в плен три полка 6-го корпуса, шедшего на Бузулук. Генерал Ханжин растерялся и доносил 2 мая в ставку Колчака: «Полк имени Шевченко взбунтовался, перебил своих офицеров и офицеров 41 и 46 полков. Захватив два орудия, перешел к красным. Организовать сопротивление на своем участке нечем…».
Красные войска обошли армию Ханжина с левого фланга и продолжали наступление. На помощь красным пришла Волжская флотилия и 1-го мая она вошла в устье Камы и вступила во взаимодействие со 2-й армией красных. 5 мая общими усилиями вошли в г. Чистополь.
Наступление этой группы войск осложнилось тем, что белые получили подкрепление из резерва корпус Каппеля и усилили давление на Оренбург и Уральск. Они вышли из Чистополь и 5 мая заняли город Елабугу, подошли к Волге у Казани. Командующий Восточным фронтом передал 5-ю армию Тухачевского из Южной группы Северной, чтобы ударить во фланг Сибирской армии. 13 мая красные войска вступили в Бугульму, на следующий день подошли к Белебею. Белые рассчитывали оборонять город, но Верхнеуральский казачий полк обошел город и ворвался в него с севера, где противник не ждал. 17 мая Белебей был взят красными.
282 дивизия и флотилия 27 мая заняли Елабугу, сняв угроз Казани, форсировали р. Вятку и пошли на Сарапул.
Британская военная миссия в Сибири пыталась спасти положение на фронте, доставила Колчаку несколько сот миллионов патронов, большое количество винтовок, орудий, снарядов, сотни пулеметов, более 800 тысяч ручных гранат (500 тысяч на подходе), обмундирование на 200 тысяч солдат и другое имущество. Аналогичную помощь оказали и другие страны Антанты.
Колчака беспокоил переход солдат к красным. Еще 14 мая он издал приказ, чтобы остановить добровольную сдачу в плен мобилизованных солдат и переход их к противнику до боя и враждебные действия населения:
1. Земля и недвижимое имущество добровольно сдавшихся в плен, а также лиц добровольно служивших на стороне красных, конфисковать в пользу казны.
2. Во время ведения операций упомянутых лиц в плен не брать, а расстреливать на месте без суда.
Через несколько дней генерал Гайда издал свой приказ:
1. Семьи перешедших лишать пайка, имущество, скот и землю отобрать.
2. Агитаторов расстреливать на месте.
3. В случае дальнейшего неисполнения приказаний войсковые части в запасе не увольнять до выдачи и расстрела агитаторов.
4. Офицеров, нарушающих дисциплину, арестовывать и в дальнейшем разжаловать в рядовые.
Колчак, чтобы пронаблюдать наступление своих войск 1 июня прибыл в Пермь. Большой ценой им удалось взять станцию Болезино 31 мая, а 3 июня взять город Глазов, продвинуться от Глазова на 20-30 километров. Большего добиться не могли. Терпели поражение под Уфой, 2 июня оставили Сарапул. Это грозило отрезать Сибирскую Армию Гайды. На Каме Волжская красная флотилия теснила Камскую белогвардейскую флотилию. По всему фронту шли ожесточенные бои.
Красные войска постепенно развивали успех наступления. 8 июня они заняли Ижевск, через три дня Воткинск, а 14 мая – Глазов, который они упорно обороняли, надеясь использовать город, как плацдарм для нового наступления на Котлас при благоприятных условиях. По тракту и по проселочным дорогам двигались тысячи подвод беженцев, повозок с военным имуществом. Для этого белые мобилизовывали всех лошадей, все телеги у населения для своих нужд. Поэтому многие жители прятали лошадей, скот, телеги, имущество в лесах, и сами целыми семьями, забирали все ценное и уходили в лес.
Слухи о поражениях белогвардейцев в боях с красными дошли до Перми, их принесли беженцы, купцы из Елабуги и Сарапула. Командование Сибирской армии скрывали от населения свои неудачи на фронте, а штаб армии из Перми перевели опять в Екатеринбург. Комендант г. Перми генерал-майор Николаев издал приказ № 110 от 12 июня:
«В городе в связи с переездом штаба армии распространяются нелепые слухи, волнующие местное население. Для слухов, вызывающих тревогу, тем более панику, нет оснований. Положение наше на фронте вполне прочное и не вызывает никаких сомнений. Всякий, распространяющий слухи отрицательного характера, касающиеся нашего положения на фронте, будет предан военно-полевому суду, как пособник врагов Родины…»
Не слухи, а действительность была тревожной для белых. Армия теряла устойчивость. Мобилизованные из Пермской и Вятской губернии не хотели идти в Сибирь, разбегались по лесам, сдавались в плен красным. Белогвардейцы вылавливали беглецов в лесах, поощряли тех, кто ловил. Арестованных увозили в Сибирь, а если не могли отправить в Сибирь, расстреливали. Фронт приближался к нашим селам. 28-я дивизия подошла к Ножовке. Части 30-й дивизии заняли село Дебесы вечером 14 июня, а через день брали село Усть-Медлу, село Пыхту. Белые части не успевали оборудовать оборону, спешно отходили на восток. 17 июня Малышевский и Богоявленский полки перешли границу губерний, заняли деревни Пермяки, Малые Кизели, Дробины. У Малых Кизелей за деревней Мальковка белые пытались остановить красные части, открыли с окраины деревни огонь из пулемета и винтовок по наступающим, но быстро свернулись и отступили к Петропавловску и Кленовке. У деревни Дробины на сторону красных перешел эскадрон белогвардейцев. Когда Богоявленский полк пришел в Кленовку, вступившие в полк кленовские красногвардейцы повстречались со своими семьями. Многие жители села встретили знакомых бойцов по мартовской обороне Кленовки. После ночевки красноармейцы ушли вперед на Большую Соснову. Из сводки за 19 июня 1919 г. мы видим, что 30-я дивизия занимала фронт на линии Меновщики, Юрково, Большая Соснова, Баклуши. Через село Большую Соснову проходили не только колчаковские войска, но тысячи беженцев, конных и пеших, гражданского населения Вятской губернии, напуганные слухами, что красные озверели, всех вырезают, села и деревни сжигают, и бежали в Сибирь. Многие даже не давали себе отчета, где они могут остановиться, спасаясь от красных, шли на Урал или в Сибирь или на Дальний Восток. Было что-то дикое, трагическое в этом неизбежном движении. Рассказывали, что в Оханске у переправы сгрудились тысячи повозок, людей. Переправа работала круглые сутки, но в первую очередь переправляли военные повозки, солдат. Многие пытались переправиться на подручных средствах, нанимали лодки местных жителей. Несчастные спешили в неизвестность, мало, кто вернулся обратно, все погибли в Сибири от сыпного тифа. Из Большой Сосновы с белыми ушли поп Стефан Пьянков, открыто сотрудничавший с белыми, купец Федор Лисин с сыном Иваном. Отступили с белыми купцы из Баклуш и Корел. Впоследствии они оказались в Китае, в Харбине. Белые хотели поджечь село в Подкукуе, в Подгорице, взорвать мост через реку Сосновку, но жители стояли на страже и не дали взорвать мост, а пожары вскоре потушили. Население натерпелось от колчаковцев и встречали красных с радостью. Как родных встречали из штаба 30-й дивизии знакомых солдат. И.А. Смородин встретил редактора дивизионной газеты «Красноармеец» Нероновича, обнимались как братья. Красные сформировали в Большой Соснове волисполком, в состав его политотдел дивизии ввел И.А. Смородина членом волисполкома. Война откатилась на восток. 20 июня красные взяли Острожку, 21 июня вошли в Оханск и восстановили Советскую власть в уезде. Белые войска пытались задержать наступление красных на линии ст. Чайковская – село Лузино – село Ильинск, где были готовы оборонительные сооружения, но 29 дивизия успела подойти к ним раньше и занять укрепленные рубежи. Оборонительные бои в этой полосе шли до 28 июня. Не удалось им задержать красных и у Камы. К 1 июля1919 г. красные войска заняли Пермь и Кунгур, получили благодарность председателя Совнаркома В.И. Ленина.
14 июля белые оставили Екатеринбург, а 24 июля – Челябинск, на этом закончились основные военные действия на Урале. Путь 30-й стрелковой дивизии шел до Иркутска, где решалась судьба Верховного правителя России адмирала Колчака. После поражения он стал не нужен интервентам, они выдали его красным, они его судили и 7 февраля1920 г. расстреляли. Британский премьер У. Черчилль заявил: «Британское правительство породило Колчака, когда в нем была необходимость».
Нынешние политики у нас стремятся переоценить роль Колчака, в Иркутске ему поставлен памятник, в Москве сняли фильм о Колчаке. Дискуссия о Колчаке продолжается. Для оценки роли Колчака, его белой армии в нашем крае еще не все забыли о массовых публичных расстрелах в Мотовилихе, в Кунгуре, Кизеле, Нытве, Соликамске, о баржах смерти. Для размышления о роли Колчака в истории России, о массовых репрессиях красных и белых говорят цифры, о заключенных в конце 1918 г. В «Колчакии» заключенных в тюрьмах и концлагерях было 914178 человек, а в «Совдепии» заключенных было 42000 человек контрреволюционеров, шпионов, спекулянтов, бандитов, в тюрьмах сидело 22 тысячи человек. В одной Колчакии было репрессировано во много раз больше, чем во всей Совдепии. А что творилось за колючей проволокой, в тюрьмах? Их обитатели мерли как мухи от эпидемий, голода, холода — все это отмечалось в отчетах моботделов штабов армии Колчака. Это же признает командующий американским корпусом, в Сибири генерал Гревс: «Колчак никогда не имел на своей стороне более семи процентов населения». О колчаковцах вспоминал, что они «… подобно диким животным избивали и грабили народ. Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось сто человек убитых антибольшевистскими элементами».
Гревсу вторил глава британской миссии в России при Колчаке его прямой шеф генерал А. Нокс в телеграмме в Лондон 10 июля 1919 г. (шли бои на Урале): «Если 150 миллионов русских не хотят белых, а хотят красных, то бесцельно помогать белым. Очень важное высказывание о расстреле Колчака в 1920 г., сделал главнокомандующий войск интервентов в Сибири генерал М. Жанен: «Тысячи невинных погибли по вине адмирала, он вверг Сибирь в погибель. Поэтому было бы несерьезно говорить, что это была незаслуженная смерть».
Вот так о верховном правителе России отзывались его союзники в гражданской войне. Мы его хотим превратить в героя.
Итоги гражданской войны на Урале:
Подводя итог гражданской войны в нашем крае, напрашивается вопрос: «Почему хорошо вооруженная многочисленная, хорошо обутая и одетая, сытая армия Колчака и его союзников была разбита?
На первых порах этой армии противостояли слабые, плохо вооруженные, часто голодные и холодные бойцы Красной армии, они отступали. Крестьяне Сибири и Урала, недовольные продовольственной диктатурой Советской власти, колебались, поддавались агитации и поддержали Колчака. Но вскоре поняли, что Колчак и его покровители восстанавливают старые порядки, грабят, избивают, зверствуют не только над теми, кто воюет против них, но и над мирным населением, крестьяне стали переходить на сторону Красной армии. И Красная армия выросла, получила помощь от Советской власти добилась перелома в войне и победила.
Во время войны на Урале выросли народные полководцы В.К. Блюхер, Н.Д. И.Д. Каширины, В.М. Азин, И.С. Павлищев, Н.Д. Томин, С.А. Меженинов, М.В. Фрунзе. Умело руководили военными операциями бывшие царские офицеры С.С. Каменев, И.И. Вацетис, Б.Н. Шапошников и другие. Внесли свой вклад в победу над белыми командиры красногвардейцев И.Р. Журавлев, А.И. Лещев, В.И. Носов.
Гражданская война принесла в нашем крае разруху, в селах и деревнях запустили хозяйство, много погибло в боях и от болезней. Надо было залечивать раны, восстанавливать хозяйство, для этого требовалось время и огромные усилия.
Но победа Красной армии в войне сохранила независимость России. Трудно представить какой была бы наша страна, если бы победил Колчак, белая его армия. Иностранные войска продолжали бы грабить нашу страну. Они еще во время войны поделили Россию на сферы влияния. На Урале хозяевами были бы американцы и британцы. Победа Красной армии создала предпосылки для успешного восстановления народного хозяйства страны, для самостоятельного развития, для творческого свободного труда.
Споры, дискуссии о Гражданской войне не способствуют, наоборот, обостряют противоречия в обществе.
Информация подготовлена к 90-летию окончания Гражданской войны. Авторы: А.А. Мусихин, Т.В. Лузина, Л.И. Истомина.
Войти в почту
